Tom Allan
24.05.1966
11 января 1940 г. - 24 мая 1966 года, остров Стонингтон.
Страшный шторм начался, когда мастер по ремонту дизельных двигателей Том Аллан и радист Джон Ноэль совершали спуск с базы Британской антарктической службы на острове Стонингтон в конце мая 1966 г.
Полярники покинули станцию 23 мая на двух собачьих упряжках. Их ждал 10-дневный переход вверх по Северо-восточному леднику и дальше на север мимо гряды Батсон. Спустя сутки Аллан и Ноэль сообщили, что добрались до горного хребта, но отметили ухудшающиеся погодные условия. На следующий день порывы ветра на острове достигли сотни узлов и сотрясали бараки так сильно, что с полок падали предметы. Двухдневный буран сменился неделей ясной погоды, но новостей от выездной группы больше не поступало.
Поисковая команда нашла тела полярников и нескольких мертвых собак у залива Сквер. Том Аллан лежал на снегу в 50 ярдах (45,7 м. – Прим. пер.) от Джона Ноэля, который был погребен стоя, с головой и руками над насыпью. Судя по всему, мужчины вырыли укрытие, но в какой-то момент Том покинул его. Он хотел увести собак выше уровня снега, который стремительно поднимался, а может, наполнить опустевшую канистру керосином. Предполагается, что Том не мог найти дорогу назад в убежище, а Джон звал его, стоя у входа и держа его открытым для своего коллеги – там Ноэля и настигла буря.
Описывая этот несчастный случай в книге “О людях и льдах”, сэр Вивиан Фукс отмечает: “Он проявил несказанную смелость: стоял до последнего и, без всякого сомнения, отдал свою жизнь ради друга”.
Их похоронили на острове Стонингтон, на скалистом берегу под двумя грудами камней. Памятное место обозначено крестом, который вместе с мемориальной табличкой был пожертвован масонской ложей Тома Аллана. Имена Аллана и Ноэля были даны двум горам, являющимся частью хребта Траверс на берегу Римилл.
Эльма, старшая сестра Тома, пишет:
“Том вырос вместе с двумя сестрами и братом в Иннерлейтене, Пибблсшир. В 15 лет он стал лучшим учеником школы Лейтенсайд. Позже работал подмастерьем плотника и столяром в родном городе, а по вечерам учился в Галашилсе и Эдинбурге. Том был студентом года и получил сертификат о высшем образовании в Колледже имени Нейпира. В следующем после этого году он окончил Морей-Хаус – вуз, где готовят преподавателей, – с квалификацией учителя технического труда”.
Плотницкие способности и дар резьбы по дереву пригодились Тому на базе: он создал великолепное панно под названием “Ye Compleat Fidde” для размещения над барной стойкой. На нем изображен погонщик собак: он сидит в санях Нансена в расслабленной позе, прислонившись к дуге и положив ноги на хаски. Собака пребывает (в лучшем случае) в таком же дремотном состоянии.
Эльма продолжает:
“Интересы Тома были всегда связаны с открытым воздухом, хотя ему также нравилось бывать дома с семьей и немецкими овчарками. А еще он активно занимался капитальным ремонтом. Том был членом шотландской Ассоциации молодежных турбаз, увлекался верховой ездой, катанием на лыжах, скалолазанием и любил, сидя на коне, гнать оленей со склона холма у озера Лох-Морлих. Он также нередко устраивал длительные речные путешествия на каноэ, которые мастерил собственными руками. В октябре 1965 г. перед поездкой в Антарктиду на судне “Джон Биско” (англ. “John Biscoe”. - Прим. пер.) Том дал интервью на Бордер ТВ. Встретив Рождество и Новый год в Порт-Стэнли, он пошел южнее, к базе на острове Стонингтон”.
Марион Хьюз, дочь Дороти Аллан, пишет: “Том Аллан – брат моей матери, дядя, которого я, увы, никогда не знала. Мои воспоминания – это истории, рассказанные мне в детстве почившей бабушкой (матерью Тома). Впервые это произошло, если мне не изменяет память, когда мы собрались всей семьей и смотрели слайды, спроецированные со старинного проектора на стену. Том здорово фотографировал и, судя по картинкам, умел развлечь кого угодно даже в самых тяжелых условиях. Дядя был талантливым музыкантом и играл для других на множестве инструментов, которые брал с собой: мандолине, аккордеоне и, если не ошибаюсь, даже фортепиано! Младшая сестра Тома Дороти родила меня только в 1971 г. Но бабушка достаточно рассказала мне, и я ощущаю, что все же знаю его.
Хочу сказать: вы делаете великое дело. Я и не подозревала, сколько людей потеряли в Антарктиде членов своей семьи. Очень приятно читать эти истории и знать, что погибшие не забыты. В отличие от дяди, я не люблю путешествовать, но жду не дождусь, когда смогу приехать с семьей в Лондон, и увидеть памятники, и поделиться впечатлениями с близкими”.
Страшный шторм начался, когда мастер по ремонту дизельных двигателей Том Аллан и радист Джон Ноэль совершали спуск с базы Британской антарктической службы на острове Стонингтон в конце мая 1966 г.
Полярники покинули станцию 23 мая на двух собачьих упряжках. Их ждал 10-дневный переход вверх по Северо-восточному леднику и дальше на север мимо гряды Батсон. Спустя сутки Аллан и Ноэль сообщили, что добрались до горного хребта, но отметили ухудшающиеся погодные условия. На следующий день порывы ветра на острове достигли сотни узлов и сотрясали бараки так сильно, что с полок падали предметы. Двухдневный буран сменился неделей ясной погоды, но новостей от выездной группы больше не поступало.
Поисковая команда нашла тела полярников и нескольких мертвых собак у залива Сквер. Том Аллан лежал на снегу в 50 ярдах (45,7 м. – Прим. пер.) от Джона Ноэля, который был погребен стоя, с головой и руками над насыпью. Судя по всему, мужчины вырыли укрытие, но в какой-то момент Том покинул его. Он хотел увести собак выше уровня снега, который стремительно поднимался, а может, наполнить опустевшую канистру керосином. Предполагается, что Том не мог найти дорогу назад в убежище, а Джон звал его, стоя у входа и держа его открытым для своего коллеги – там Ноэля и настигла буря.
Описывая этот несчастный случай в книге “О людях и льдах”, сэр Вивиан Фукс отмечает: “Он проявил несказанную смелость: стоял до последнего и, без всякого сомнения, отдал свою жизнь ради друга”.
Их похоронили на острове Стонингтон, на скалистом берегу под двумя грудами камней. Памятное место обозначено крестом, который вместе с мемориальной табличкой был пожертвован масонской ложей Тома Аллана. Имена Аллана и Ноэля были даны двум горам, являющимся частью хребта Траверс на берегу Римилл.
Эльма, старшая сестра Тома, пишет:
“Том вырос вместе с двумя сестрами и братом в Иннерлейтене, Пибблсшир. В 15 лет он стал лучшим учеником школы Лейтенсайд. Позже работал подмастерьем плотника и столяром в родном городе, а по вечерам учился в Галашилсе и Эдинбурге. Том был студентом года и получил сертификат о высшем образовании в Колледже имени Нейпира. В следующем после этого году он окончил Морей-Хаус – вуз, где готовят преподавателей, – с квалификацией учителя технического труда”.
Плотницкие способности и дар резьбы по дереву пригодились Тому на базе: он создал великолепное панно под названием “Ye Compleat Fidde” для размещения над барной стойкой. На нем изображен погонщик собак: он сидит в санях Нансена в расслабленной позе, прислонившись к дуге и положив ноги на хаски. Собака пребывает (в лучшем случае) в таком же дремотном состоянии.
Эльма продолжает:
“Интересы Тома были всегда связаны с открытым воздухом, хотя ему также нравилось бывать дома с семьей и немецкими овчарками. А еще он активно занимался капитальным ремонтом. Том был членом шотландской Ассоциации молодежных турбаз, увлекался верховой ездой, катанием на лыжах, скалолазанием и любил, сидя на коне, гнать оленей со склона холма у озера Лох-Морлих. Он также нередко устраивал длительные речные путешествия на каноэ, которые мастерил собственными руками. В октябре 1965 г. перед поездкой в Антарктиду на судне “Джон Биско” (англ. “John Biscoe”. - Прим. пер.) Том дал интервью на Бордер ТВ. Встретив Рождество и Новый год в Порт-Стэнли, он пошел южнее, к базе на острове Стонингтон”.
Марион Хьюз, дочь Дороти Аллан, пишет: “Том Аллан – брат моей матери, дядя, которого я, увы, никогда не знала. Мои воспоминания – это истории, рассказанные мне в детстве почившей бабушкой (матерью Тома). Впервые это произошло, если мне не изменяет память, когда мы собрались всей семьей и смотрели слайды, спроецированные со старинного проектора на стену. Том здорово фотографировал и, судя по картинкам, умел развлечь кого угодно даже в самых тяжелых условиях. Дядя был талантливым музыкантом и играл для других на множестве инструментов, которые брал с собой: мандолине, аккордеоне и, если не ошибаюсь, даже фортепиано! Младшая сестра Тома Дороти родила меня только в 1971 г. Но бабушка достаточно рассказала мне, и я ощущаю, что все же знаю его.
Хочу сказать: вы делаете великое дело. Я и не подозревала, сколько людей потеряли в Антарктиде членов своей семьи. Очень приятно читать эти истории и знать, что погибшие не забыты. В отличие от дяди, я не люблю путешествовать, но жду не дождусь, когда смогу приехать с семьей в Лондон, и увидеть памятники, и поделиться впечатлениями с близкими”.
Фото из архива семьи
